Цифровые технологии используются в музейной практике для решения самых разных задач.
В настоящее время при поддержке Президентского фонда культурных инициатив музей-заповедник «Усадьба “Мураново”» совместно с IPQuorum и Российским государственным художественно-промышленным университетом имени С.Г. Строганова реализует проект создания динамичных 3D-моделей предметов мебели из своего собрания. А в калининградском музее Канта мультимедиа несут смыслообразующую нагрузку в самых важных экспозиционных залах. О том, как IT сопровождают посетителей в путешествии сквозь время, IPQuorum рассказала заведующая секцией музея Ольга Юрицына.
Кафедральный собор — главный символ Калининградской области и редкий для России пример подлинной готической архитектуры. Как он выстоял, несмотря на все исторические перипетии?
Такие сооружения строились на века. Одна из стен кёнигсбергского собора имеет толщину три метра, остальные — порядка полутора. За свою почти семисотлетнюю историю он переживал разные утраты, но такого разрушения, как в августе 1944 года, не знал. Остров Кнайпхоф, сегодня он носит имя Канта, по идущей из Средневековья традиции, был застроен очень густо. Английская авиация ковровой бомбардировкой превратила дома в груды развалин. Но в собор ни одна бомба не попала. Он погиб от пожара — мощное пламя ворвалось внутрь, и здание, щедро украшенное деревянным декором, выгорело дотла. Крыша рухнула, а изуродованные огнем стены остались стоять.
Как удалось вернуть собору прежний облик?
Все началось в 1992 году. Это можно было бы назвать чудом, если не знать, каких усилий это стоило замечательному человеку — Игорю Александровичу Одинцову, главному вдохновителю этого начинания и первому директору собора. Профессиональный строитель, он хотел вернуть ему былую красоту и величие. И то, что на дворе было начало 90-х, его не остановило. Многие считали это безумием — как можно говорить о восстановлении собора, когда рухнула экономика огромной страны. То, что сделал Игорь Александрович и его соратники, — подвиг. Получить бюджетные средства на эту затею было немыслимо. Составить полные списки всех, кто жертвовал деньги на восстановление собора, невозможно. Средства шли не только из России, но и из-за рубежа. Но помимо финансовой существовала еще одна проблема. Большая часть городских архивов во время войны была утрачена или вывезена. Документы, связанные с собором — чертежи, планы, фотографии, — в Калининград передавали из Германии и Польши. Без этого исторической достоверности при восстановлении добиться было бы невозможно.
И когда здесь снова забурлила жизнь?
Практически сразу, как только начались восстановительные работы. Привычной нам сегодня церемонии открытия с разрезанием ленточки не было. Стройка шла почти два десятилетия. И все это время здесь происходило немало событий. Сегодня такой подход в порядке вещей, а для того времени — решение нетривиальное. С самого начала запланировали, что тут будет концертный зал и музейная жизнь, но две небольшие часовни — православную и лютеранскую — тоже обустроили.
Музей изначально выстраивался вокруг фигуры Иммануила Канта?
Канта невозможно отделить от собора. Неподалеку располагался университет Альбертина, где он учился, затем долгое время преподавал. Изначально могила ученого находилась в так называемом профессорском склепе у стен собора. Впоследствии Канта перезахоронили в отдельной усыпальнице, чтобы выделить из сонма коллег. Ясно было, что философ станет смысловым центром экспозиции. Но расположив музей в историческом здании в центре города-острова, невозможно было обойти вниманием процесс формирования государственности на этой территории. Кёнигсберг — город Канта, он никогда не уезжал далеко и не покидал его надолго. Через его личность мы и представляем историю этого места. Дух экспозиции можно выразить тремя словами — «Философ. Город. Время».
В музейную экспозицию входит и воссозданная знаменитая Валленродтская библиотека — исконная обитательница собора?
Это одна из светских библиотек, разместившихся в храме. Когда собор стал университетской церковью, здесь находилась и библиотека Альбертины. После смерти канцлера Мартина фон Валленродта наследники обратились к настоятелю собора с просьбой принять под свой кров его книжное собрание. Под него отвели две комнаты на втором этаже южной башни. Дело в том, что в завещании канцлер наказал беречь библиотеку как зеницу ока. Первое собрание погибло в пожаре, охватившем его дворец, и он, как заядлый библиофил, начал все с начала. И наследники решили, что под зашитой мощных кирпичных стен библиотека будет в полной безопасности. Книгами, по специальному разрешению, могли пользоваться профессора и студенты университета, ученые из других городов, образованные горожане и даже путешественники. Во время войны библиотека была разрознена, что-то пропало, что-то обнаружилось в Москве, Ленинграде и других городах. После восстановления собора решено было воссоздать и Валленродтскую библиотеку. Часть книг удалось вернуть на родину. Они находятся в библиотеке Балтийского федерального университета имени Канта. А на воспроизведенных во всей красе резных дубовых полках научные сотрудники музея собирают новую библиотеку.
Как создавалась коллекция музея?
Формирование музейного собрания началось еще во время восстановления собора, но носило, скажем так, стихийный характер. Передавались отдельные предметы и целые коллекции: археологические находки, предметы декоративно-прикладного искусства, книги. И все это умещалось в промежуток от VII века до начала ХХI. Постепенно собрание упорядочивалось, получалась достаточно связная история города и его философа. Но оно было слишком традиционным по своей подаче. Необходимо было стряхнуть с него «пыль веков», сделать интересным человеку нашего века. Тем более что приближалось 300-летие со дня рождения Канта.
Тут-то и настал звездный час для информационных технологий?
Для нас это было спасением, возможностью интерпретировать события трехсотлетней давности, практически не имея предметов к экспонированию. Кант, как известно, своей семьи не имел, дом после его смерти был продан родственниками. Идти по пути демонстрации меморий мы не могли. К тому же это тоже не идеальный вариант, когда речь идет о посетителях, не выпускающих из рук гаджеты. Сделать так, чтобы давняя история была ему интересна, без использования нового технологического языка практически невозможно. И мы постарались внедрить в экспозицию мультимедиа и искусственный интеллект, не отказываясь от классических музейных подходов к подаче информации через текст и предмет.
Открывая двери одного из залов, посетители попадают… на обед к мудрому философу. Почему для мультимедийной инсталляции был выбран именно этот сюжет?
Во времена Канта званые обеды были в моде. Обычно они устраивались по какому-то поводу, а он, убежденный в том, что для здоровья полезно принимать пищу один раз в сутки, приглашал к себе гостей ежедневно. У него бывали не только люди ученые, но и военные, духовные лица, горожане — купцы, чиновники, с которыми ему было интересно общаться. Обед длился два с половиной-три часа, за столом говорили обо всем — от политики до землеустройства. Если можно так выразиться, происходило своего рода перекрестное опыление идеями. Об этих обедах пошла молва по всему Кёнигсбергу, а вскоре и за его пределами. Трапеза даже обрела литературную известность. Булгаков, правда, позволил себе перенести встречу Воланда с Кантом на завтрак. Видимо, Михаил Афанасьевич не знал, что по утрам философ лишь выпивал чашку кофе.
В репертуаре московского театра имени Маяковского есть спектакль «Кант» по пьесе Марюса Ивашкявичюса, сюжетом которой стал обед у Канта.
Постановка и вдохновила меня на идею инсталляции. Под этот проект мы выиграли грант от фонда Потанина. Воплощение заняло год, из них полгода — работа над нашим «спектаклем». Он позволил нам через гостей Канта рассказать и о нем самом, и о времени, в котором он жил, ведь в его доме бывали весьма незаурядные личности. Можно было взять другой сюжет, к примеру жесткий распорядок дня, которого он неукоснительно придерживался, или ежедневные прогулки в любую погоду по одному и тому же маршруту. Но все это говорило бы только о самом ученом. А нам хотелось представить, как люди жили, о чем думали, что происходило тогда в большом мире и как эти события отражались на провинциальном Кёнигсберге.
Так кого же посетители увидят за столом великого философа?
Увидят они только руки его гостей. Актеры калининградского драматического театра довольно основательно погружались в биографии своих героев, чтобы расцветить «роли» какими-то личностными красками. Все, кого мы собрали за столом, бывали у Канта, хотя не обязательно именно в таком составе: пастор Эреготт Андреас Васянски — он будет ухаживать за Кантом в последние годы жизни и оставит воспоминания о нем; талантливый химик и ботаник Карл Готфрид Хаген; военный советник Иоганн Георг Шеффнер — писатель, переводчик, известный просветитель; английский купец Джозеф Грин, близкий друг философа; поэт и педагог Иоганн Михаэль Гаман; бургомистр Кёнигсберга Теодор Готлиб фон Гиппель — писатель и критик, ставший прообразом Дроссельмейера из удивительной сказки Гофмана «Щелкунчик и Мышиный король». А еще мы ввели двух персонажей русского происхождения — студента и путешественника, образы собирательные, объединившие черты наших соотечественников, побывавших у кёнигсбергского мудреца.
Финальным «аккордом» экспозиции стало самое, пожалуй, знаменитое высказывание Канта. Насколько сложно было выстроить вокруг него экспозиционное пространство?
Это действительно было непросто. Мы назвали эту экспозицию «Гений места — гений мира». Кант — человек, ставший гением места еще при жизни. Он был известен далеко за пределами своего родного города, и известность эта, подобно волне, докатилась до нашего времени. Вместе с очень опытными музейными проектировщиками из Петербурга мы выстроили концепцию экспозиции по спирали. Человек входит в эту траекторию в момент похорон Канта, за гробом которого идет весь город, и увидев, что испытывали эти люди, задает себе вопрос, а почему смерть философа стала для них такой огромной утратой. В поисках ответа он идет по экспозиции, шаг за шагом продвигаясь по этой воображаемой спирали. И, достигнув центра, оказывается в пространстве, пронизанном энергией одного из самых известных постулатов Канта…
… о звездном небе над головой и моральном законе внутри?
Конечно! Эта цитата почти всегда используется в усеченном виде, и многие не очень понимают, что, собственно, хотел этим сказать философ. На самом деле высказывание намного длиннее, но, даже прочитав целиком, не так-то легко в нем разобраться. Мы рискнули привести его полностью и попытались, используя визуальный и музыкальный ряд, помочь нашим гостям если не понять, то хотя бы почувствовать, что́ Кант вложил в эту мысль. Человек — песчинка в этом мире, но он не имеет права потерять себя, потому что он — величайшее творение, облеченное волей и разумом, часть бесконечного мироздания.
Что может удивить человека, выросшего на гаджетах?
Информационные технологии позволяют говорить с ним на одном языке. В создании новой экспозиции принимало участие огромное количество замечательных специалистов — историки, философы, айтишники, музейные проектировщики. Мы подошли к делу очень серьезно. Но технологии, как мне кажется, только начало диалога с посетителем. Он идет в музей не просто за яркими впечатлениями, но за эмоциями, которые заставят его чуть иначе взглянуть на самого себя, а может быть, и на мир вокруг. Эмоциональный аппарат у каждого человека индивидуален. Одному в музее необходимо как можно больше текстовой информации, другому — интересно представленные артефакты, третьему — интерактив, ведь потребность в игре у взрослых ничуть не меньше, чем у детей. В нашей книге отзывов посетители порой оставляют сожаления о прежней экспозиции, а мы просто подали предметы в ином контексте. Вот почему мы стремимся в одном пространстве комбинировать как можно больше разных приемов подачи информации, чтобы они нашли отклик у разных посетителей.
Можно задать вам каверзный вопрос?
Что ж, попробуйте.
Язык Канта чрезвычайно сложен для понимания. Неужели сегодня его философия интересна обычному человеку?
Насчет сложности вы, конечно, правы. Мы специально включили в экспозицию медиамодули с высказываниями о Канте выдающихся людей, которым тоже пришлось приложить усилия, чтобы разобраться в его теории. Есть у нас и специальный модуль, который мы назвали «Кантоведение», где большой друг нашего музея доктор философских наук, профессор философского факультета МГУ Вадим Александрович Чалый рассказывает простым языком о том, что представляет собой учение Канта и почему оно сегодня важно. Но есть у нас и еще один модуль — «Народное кантоведение», когда на темы, связанные с научными изысканиями Канта, его образом жизни, с большой охотой рассуждают обычные люди. У этого экрана всегда стоят посетители.
Вы вскользь упомянули, что при подготовке экспозиции был использован искусственный интеллект. Каким образом?
Он живет у нас в… портрете Канта. Хотелось дать возможность нашим гостям пообщаться с философом лично, и мы визуализировали прижизненный портрет, написанный Иоганном Готлибом Беккером в 1768 году, когда философу было 44 года. Вопросы задают самые разные, для ответов используются подлинные высказывания Канта. Завершается разговор фразой «Будьте счастливы, любезный друг, в стремлении к истине».
Насколько широко ваш музей использует ИИ?
Возможности современного ИИ помогают корректировать информационные тексты. Это неплохой инструмент, но не панацея. Темой одного из роликов «обеда у Канта» — мы поместили его в 1800 год — стали технологии. Гости размышляют о XIX веке, в который они вступают, и спрашивают хозяина, заменит ли ученых, и его в частности, некий технологический разум. Опираясь на работы философа, ИИ предположил, что Кант ответил бы: такой разум должен иметь внутри себя такой же нравственный закон, что и человек.
Автор: Виктория Пешкова
Фото предоставлено пресс-службой Кафедрального собора
